Эскимосские сказки

Жил был старик с дочкой.

В береговом селении Наухан жил отважный человек, смелый и сильный охотник Канак. Был у Канака единственный сын, подросток. Канак назвал сына по имени умершего деда Таграком. Хотел было Канак женить своего сына на красавице Туткан, дочери соседа, но юноша и слышать не хотел о женитьбе. Он желал стать самым сильным, ловким и смелым охотником, побеждать иноплеменников-таньгов и орлов, которые жили на вершинах небесных гор и причиняли много бед людям, земным и морским зверям.

В сказке это было, говорят. Далеко на северной стороне жил Мыля-великан. В одном месте долго не оставался, из одного селения в другое переходил. Оттуда, с северной стороны, все побережье вокруг мыса обошел, в Сирениках остановился.

Однажды старый ворон пришел на берег океана полакомиться. Нашел он под камнем большого краба, ухватил его клювом, вытащил и только собрался разбить и съесть, как другие крабы хвать его за лапы!
— Кра-кра! — удивился ворон.
Краб тотчас вывалился у него из клюва и был таков!
А другие крабы не испугались — держат ворона, не отпускают. Плохо дело!
— Ладно уж,— сказал ворон.— Не буду вас больше трогать. Отпустите меня!
А крабы не отпускают: видно, не верят ворону. Испугался ворон, принялся улещивать крабов:

Здесь вот, в Наукане четыре брата-китобоя из рода алихпагмит по ту сторону реки жили. А на другой стороне реки над оврагом жили китобои из рода имтугмит. Люди имтугмит – умелые охотники, лучшие китобои. С наступлением весны имтугмитцы первыми приготовляются к охоте. В полдень гребец их бегает от землянки к землянке, созывает мужчин на китовую охоту, и науканцы радуются, что добудут кита. И когда имтугмитцы приводят первыми кита, на следующий день алихпагмитцы приготовляются к охоте.

Жил один эскимос, охотник-неудачник. С утра до вечера, в любую погоду – в снег, в ветер – он все был на охоте, но редко приносил добычу домой, всегда приходил с пустыми руками. И чтобы семья не умерла с голоду, он возле других охотников вырубал из снега кровь моржа или нерпы и приносил домой.
Вот однажды льдина, на которой находился неудачник, оторвалась от берега, и понесло его в море. Несло-несло его и загнало во льды. Подходит к нему белая медведица и спрашивает:
– Почему ты никогда никого не убиваешь?

Так вот издавна рассказывается. Тундровые люди западной стороны с нашим береговым и тундровым народом обмен вели. А если обмен не получался, то воевали. Так вот каждый год случалось,Однажды береговые и тундровые жители Севера к жителям западной стороны поехали. Много дней ехали, наконец прибыли. Встретившись с людьми западной стороны, радушно их приветствовали. Друг с другом едою обменивались, разные предметы дарили, новости рассказывали. Отдохнув, открыли обмен. Береговые и тундровые люди северной стороны привезли для обмена шкуры морских зверей, ремни, подошвы и топленый жир.

Так вот было. Далеко на севере жил кочевник с сыном. Было у него большое стадо, поэтому он много трудился – пас оленей. Стадо росло, а кочевник старел. Вот однажды он призадумался и сказал своему сыну:
– Сын мой, я уже состарился и скоро, наверное, покину тебя, помру. Трудно тебе будет одному справиться со стадом. Надо нам поискать тебе помощника. Ведь есть сироты, которые ходят из стойбища в стойбище.

Жил один ворон. Ушел ворон от своих и поставил землянку на берегу Берингова моря.
Увидела землянку лиса и стала расхваливать ворона:
– Ах, какой ты хороший, ах, какой ты красивый. Когда солнышко всходит, твои перышки поднимаются!
Слушает ворон лису, и сердце его радуется. Позвал он лису к себе в землянку жить.
– Вот хорошо! – согласилась лиса, – у меня нора маленькая и темная, а у тебя землянка высокая да светлая.
И стали ворон с лисой жить вместе. Ворон пищу добывает, а лиса землянку прибирает.

Давно это было. У одного науканского охотника из рода Нунагмит было две жены. Первая жена детей имела, вторая – бездетной была и жила в отдельном пологе. Вот однажды эта женщина притворилась больной. Муж из жалости к ней перестал охотиться в море, не отходил даже от дома. Боялся охотник, как бы жена не умерла.